Жизнь замкнулась, застыла, хотя наверное скорее не жизнь, а я сам, а время вокруг, оно ведь продолжает двигаться, утекать безвозвратно, чтобы было о чём сожалеть.
Мне кажется, никогда ещё не было такой пустоты, даже боль в ней как будто понарошку, острая, яркая, только под плёнкой или за стеклом, и это гасит и краски, и чистоту.
Не выхожу из дома, не говорю ни с кем.
Только вижу сны, едкие, неприятные, каждый раз о чём-то потерянном, что гложет и не может отпустить.
Я должен наверное постоянно кому-то что-то объяснять, только как объяснить, что нет у меня точки зрения, чтобы отстаивать?
Далеко не всегда ведь получается сказать, почему не хочешь чего-то делать. А почему, собственно, нужно хотеть?
Мне страшно, за эти праздники, за эти бесконечные затянувшиеся на пару лет выходные, и я продолжаю цепляться за что-то, убеждая себя, что мне нечего терять.
От этого остаётся ощущение грязи, липкой, едкой.
Просто всё то, что окружает, давит на меня одиночеством.
И я пытаюсь уцепиться за связи, которых нет.

Самур, я скучаю..........................

---

Так долго листал, не мог понять чей дайр.. Понял только после того как долго думал над картинкой. Надо же, ко мне ещё заглядывают люди, к чему бы это.

Мва-ха-ха

---

там в *** я понял, что, наверно, только ты и удерживаешь меня здесь…(с)

---

Ох, брошу я работать под этим мостом,
Пойду летать феечкой
В Страну Синих Вершин.

Любая весть изначально благая -
Просто ты к этому еще не привык.
А если не нравится, как я излагаю -
Купи себе у Бога копирайт на русский язык.
(с)

---

Я не помню, с кем я был, когда меня не угостили в ботаническом саду крабовой палочкой.
Я теряю память...

---

ты тоже дитя зимы

---

В Москве.
И как будто нечего сказать.

И как будто тенью надежды.
Милая... Сейчас я чуть ближе. К тебе. Быть может.

---

Правильное, робкое и неуверенное отсутсвие тоски по проводам. Я многого не успеваю, мне хочется бесконечно растянуть и без того получившийся слишком длинным день, я теряюсь в словах, у меня упорно не получается зацепить и сковать словами пролетающие образы, заарканить вдохновение.
Мне кажется, что сегодняшнее солнечность немного гротескна, как будто притворна, что ли.
Где-то далеко - ты, и ветер, который один на двоих, а впрочем, один на многие миллионы, и ему безразлично, скольких он соединит своими прикосновениями. Чудеса стали совсем несбыточными, почему я продолжаю в них верить? Я ведь знаю, что нет чудес, хотя есть магия, судьба, совпадения, счастливые и неожиданные, а ещё роковые или нелепые.
Истоскован без тебя, растрачен впустую. Странная мысль, может быть, я не живу потому что экономлю себя, потому что какой во мне смысл, но разве мог быть во мне смысл прежде, когда ещё не было так без тебя? Наверное мог быть, если это что-то для тебя значило.
Мне не поверят, если я скажу, что ни разу ничего не преувеличивал, что нет оговорок, никто не мог заметить, что я говорил о тебе, потому что мне надо было говорить так, чтобы меня услышали, но не поняли моей боли, может быть, отнесли к чему-то другому, знаешь, мне очень хотелось оставить её неприкосновенной.
Сейчас мне уже не вспомнить и не догадаться, насколько мной измыслена твоя хрупкость, мне даже не узнать ни под каким воскрешающим воспоминания гипнозом, сколько тебя осталось в сохранившемся в моей памяти образе, но несомненно, что с каждым днём образ этот всё дальше, если не от тебя прежней, то уж точно от тебя теперь.
Меня всегда волнуют сны о прошлом, точнее сны о тех, кого я в той или иной степени близко знал раньше. Потому что такие сны, сохраняющи ощущение человека, часто полны вопиющих несоответсвий, делающих этого человека незнакомым. И тогда страшно угадывать, действительно ли тот, кого я знал, мог стать таким, как обрисовало моё подсознание, или это просто бред - бред того, кто никогда не умел жить настоящим и потому полуразорван между воспоминаниями-мечтами и нереальными мечами о будущем, которого никогда не будет.
Как ты считаешь, нужно ли думать о будущем? Имеет ли смысл что-то планировать и представлять, когда в каждый момент времени мы делаем выбор, меняющий направление движения нитей? Подумалось, что есть одна гениальная идея в играх, где выбор приводит к различным развязкам (вроде даже самых простых хентайных игрушек с вариантами). Там ведь к одной и той же странице может быть несколько разных путей. И в то же время остаются пути, которыми на эту страницу не придёшь. То же самое с тестами, где ответ "да" или "нет" обуславливает следующий вопрос.
Думаю, у меня осталось ещё некоторое число отпущенных минут на то, чтобы довысказаться, чтобы домечтать прежде чем я убью свою рассеяность. Пожелай мне сегодня удачи. Пожелай мне сегодня чего-нибудь, хотя бы мысленно, хотя бы отголоском, мне ведь это важно...

@настроение: я тебя ревную, к воздуху ревную, да всё зря....

---

эпизод любовного романа

Тонкая изящная девушка в золотистом платье сидела на подоконнике и смотрела в окно. Мужчина в чёрном подошёл к ней, встал рядом вполоборота, так, чтобы видеть её и иметь возможность налюдать за залом. Она посмотрела на него, узнала, немного печально улыбнулась своим мыслям и вернулась к созерцанию ночи. Он осторожно коснулся её нежных пальцев с коротко стрижеными ногтями, взял за руку, ощутил её тепло, попробовал поднести пальцы к губам, но она едва заметным движением отстранилась. Он улыбнулся глазами, продолжил смотреть на неё.
Она была мечтой, недостижимой и близкой. Он вздрагивал от мыслей о её прикосновениях. Ему не нужно было обладать ей, он не желал сливаться с ней в экстазе страсти. Но всё сжималось внутри, отдавало щемящей болью от воспоминаний о её пальцах, долго и нежно скользящих по его тёмным волосам. Влекло воспоминание о радостном тепле её объятий, полудружеских, полуотсранённых. Он подходил очень близко, но останавливался за несколько шагов до души, не пытаясь заглянуть в её глубину, не пытаясь перешагнуть границы очерченного ей круга. Иногда он мечтал... О том, как станет покрывать поцелуями её светлую кожу, как скользнёт дыханием по шее, шепча тихие слова нежности, и как она благодарно прильнёт к нему, и улыбнётся, искренне, по-настоящему. Иногда он мечтал о полосах препятствий, которые они преодолевали бы рука в руке, только у него не было возможности быть героем, а может быть он не слишком искал препятствий, лежащих вне его внутреннего мира. Ему хотелось рассказать ей правду, ей одной, но правда выходила смешной и наигранной, потому что он разучился находить простые слова в нелепой привычке очаровывать. Ему хотелось просто сидеть у её ног и снова чувствовать лёгкие прикосновения её пальцев.
Он смотрел на неё, юную, прекрасную, стоя у подоконника, и её образ тихо заволакивался туманом. Сначала туман казался лёгкой дымкой, которая только подчёркивала её прелесть, добавляла ей загадочности, но постепенно он сгущался, и он стоял у того же подоконника, становившегося непонятно далёким, стоял, не замечая, как проходят дни, как теряется время, как исчезают один за другим люди в зале, как их становится всё меньше, пока он не остаётся один. С ней, отделённой от него туманом. Он снова протягивает руку, чтобы попытаться коснуться её, но туман оказываетя неожиданно плотным и останавливает его. Он пытается вглядеться в её черты, и видит, что они не живые больше, что он застыл в этой вечной ночи скромного полубала, а она осталась где-то далеко. Или она ушла давно, так, что он, не спускавший с неё глаз, и не заметил? Или он растворился тенью вместе с прочими обитателями старинного дома по эту сторону тумана? Он попробовал окликнуть её, сначала тихо, затем громче, смелее, крик его эхом отразился в окружающей пустоте. Он не испугался пустоты, и не отвёл взгляда от манящего образа. Она не услышала. Она не могла услышать его, потому что её уже не было рядом, а может быть, её, той юной нежной девушки в золотистом платье, вообще уже не было. Возможно, её сменила цветущая молодая женщина в синем или зелёном наряде, возможно, усталая дама в деловом костюме, а может быть, она умерла или ушла в иные миры, оказавшись там совсем иной, нежели была здесь, с ним. Он попытался разглядеть что-то скозь туман, попытался прикоснуться к нему, и на его руках остались лёгкие нити паутины. Он ожесточённо стряхнул их, принялся раздирать путы, путаясь пробиться к ней. Странно прочные нити резали его пальцы в кровь, но боль была недостаточно сильной, чтобы он мог её заметить. Наконец, испытание кончилось. В его глазах отразилось удивление. Он кончиками пальцев стёр пыль с искусно выполненной картины, изображавшей тонкую изящную девушку в золотом, сидящую на подоконнике и глядящую в ночь. Он устало опустился на колени перед картиной, нежно погладил пальцами кисть её руки. Холст был шершавым на ощупь и немного холодным.

@темы: творчество

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ты вернешься после пяти недель
Приключений в чужом краю
В цитадель отчизны, в ее скудель,
В неподвижную жизнь мою.
Разобравшись в записях и дарах
И обняв меня в полусне,
О каких морях, о каких горах
Ты наутро расскажешь мне!

Но на все, чем дразнит кофейный Юг
И конфетный блазнит Восток,
Я смотрю без радости, милый друг,
И без зависти, видит Бог.
И пока дождливый, скупой рассвет
Проливается на дома,
Только то и смогу рассказать в ответ,
Как сходил по тебе с ума.
Не боясь окрестных торжеств и смут,
Но не в силах на них смотреть,
Ничего я больше не делал тут
И, должно быть, не буду впредь.
Я вернусь однажды к тебе, Господь,
Демиург, Неизвестно Кто,
И войду, усталую скинув плоть,
Как сдают в гардероб пальто.
И на все расспросы о грузе лет,
Что вместила моя сума,
Только то и смогу рассказать в ответ,
Как сходил по тебе с ума.
Я смотрю без зависти - видишь сам -
На того, кто придет потом.
Ничего я больше не делал там
И не склонен жалеть о том.
И за эту муку, за этот страх,
За рубцы на моей спине -
О каких морях, о каких горах
Ты наутро расскажешь мне!
(C)

---

Меня накрывает болью, и я наивно думаю, что ты могла бы мне помочь. Пожалуй, это и в самом деле так, потому что общение с тобой всегда убивало мою тоску, согласен, не до конца и не с первого слова, согласен, она могла накрыть меня снова спустя весьма недолгое время после того, как ощущение тебя рядом таяло, но только с тобой мне становилось на самом деле лучше.
Сегодня где-то на грани сознания мелькнула та, которую я хотел ненавидеть за то, что ловлю в ней ощущение тебя, но она - не ты, она вызвала улыбку - искреннюю, почти чистую, я редко бываю способен на такие улыбки. Знаешь, я почти перестал искать в ней твои черты - наверное убедился в её самобытности и личностной полноценности. Я никого, пожалуй, больше не ищу. Раньше я искал множества тёплых и ничего не значащих случайных знакомств, а потом понял, что за неосторожные слова иногда приходится отвечать, а случайные встречи порой затягивают очень глубоко. Мне никогда не было много света, а теперь... просто хочется, чтобы отпустило, чтобы стало хоть немного легче, чтобы не было этой скованности в руках и заторможенности во взгляде и движениях, потому что это может быть слишком опасно. Я перестал тонуть и отличать мелодичность от немелодичности, ведь немелодичность часто гармонично накладывается на душевный разлад. Зачем мне рассказывать тебе о себе, если ты меня не услышишь или не обратишь внимания... Скажи, я стал твоим прошлым или просто остался незначительным воспоминанием? Скажи, ты когда-нибудь любила меня?.. Не говори, иначе я не смогу верить в несбыточное. Иногда я возвращаюсь мысленно в полустёршиеся из памяти эпизоды и морщинками у глаз, пронзительной болью - исчезаю в них.
Ты нужна мне. Нужна сейчас. Может быть, всегда. Я говорил, что после этой, первой встречи с тобой стану находить тебя в новых мирах. Почему я не ищу тебя в этом? Иногда мне кажется, что я не только не найду в себе сил заговорить с тобой, если услышу тебя, но и не смогу выслушать те слова, которые ты могла бы сказать мне и которые мне очень хотелось бы услышать, хотя я толком не знаю даже, о чём пойдёт речь.
Вся Торба - с тобой, так или иначе, странное совпадение, правда, ведь общаться с "непсихом" я начал только прошлой весной... А может быть это была осень... Ты помнишь, когда я в последний раз видел тебя? Может быть, это было, когда ты лечила меня от кашля странного вида таблетками, а я ждал, что ты станешь лечить меня совсем по другому... Последние смски от тебя, оставшиеся в мобильнике - кажется март? Надо будет проверить. Последний асечный разговор - конец весны, а может даже лето, когда ты говорила мне, что от себя не убежать, а я наивно утверждал, что перемены создадут новые не менее тяжкие проблемы, но сотрут старые. Не убежал. Ничего не изменилось, ни одной гранью не стало другим, странно, не стал другим и я... Ведь без тебя меня просто нет... Как бы глупо или пафосно это не звучало...

---

Слишком многое связано с тобой, памятью о тебе.
Ностальгия по жизни.
Всё так спокойно, так размеренно, эмоции, чувства, погружённость в негатив, где нет ни проблеска твоего света.
Я удивляюсь тому, как мало оказывается ценил тебя когда-то, прости.
Сейчас я думаю, что вёл бы себя иначе, но не знаю, как было бы, если бы не потерял тебя.
Милая.. Ты ведь читаешь всё это... Каждое обращение... Каждую фразу моей боли...
Помнишь, как-то под новый год у метро ты убедила меня позвонить одному человеку, уверяя, что если он не забыл меня, то это может иметь значение?
Ты помнишь обо мне... Но не откликаешься...
Ты снова ждёшь от меня - слов, поступков - а я не догадываюсь, что должен сказать или сделать, чтобы дотянуться.
Как будто упрекаю, но страшно, страшно подумать о том, что можешь отпустить совсем..последним шагом в пустоту.
Поговори со мной.

---

Этой ночью я сходил с ума. Не могу уснуть в будоражещем душу лихорадочном возбуждении. Тихо, нотка за ноткой, пытался разобраться, понять, почему так щемяще от каждой мысли о тебе. Какие из твоих слов так резанули на самом деле, чтобы вызвать столь странную реакцию, что стало сигналом?
Этой ночью я сходил с ума по тебе, бредил тем, что должна быть моей, потому что тебе можно было бы отдаться целиком, до дна, бросив всё, оставшись без единого желания, не пронизанного тобою. Потому что за тобой, в такой осенний апрель, можно было бы до конца, дрожью пальцев в прикосновении, дрожью запахов и успокоением тепла. Чтобы пальцами по волосам - нежно-нежно, сквозь бесконечный уютный вечер, на берегу городского озера или в зыбком тускло освещённом уюте комнаты и переплетать слова, важные и не очень, когда не отличить на первый взгляд, что из сказанного имеет значение. Учиться узнавать твои вкусы, осторожно, иногда обжигаясь, блуждая от снисходительной до благодарной улыбки. Чтобы слушать звуки и цвета, аккуратно подойти вплотную и забрать, на несколько мгновений или на целую вечность.
Бредил твоим именем, как будто нет в мире ничего другого, лелеял в груди неожиданное знакомое тепло - отблесками когда-то бывшего. Боролся с твоими интонациями.
Давил в горле слёзы, осознавал, что не могу уехать из-за тебя, и весь этот продуманный и расчитанный быт, и всё это уютное благополучие тесноты и видимости не стоит ничего по сравнению с возможностью увидеть тебя хотя бы на 1 раз больше, без долгого пути, в который сложно собраться, без тянущих расстояний. От одного конца города до другого ведь так близко.
Сегодня сумасшествие поблекло, хотя по-прежнему тепло от мыслей о тебе и даже не думается, что эти ночные откровения - пустое.
Есть ты. Здорово, что ты есть.

---

Я болен ностальгией. Я скучаю и жалею - о том, что было и о том, чего не было. Мои воспоминания медленно перетекают со времени из того, что было на самом деле в то, что могло бы быть, в более художественную, лестную для меня и более романтическую версию происходящего.
Сегодня я вспомнил тебя - по нелепой случайности, по игре имён и фамилий, ведомый модой сайтов одноклассников и пр.
Только радостью билось сердце первым напоминанием о тебе несколько недель назад - ещё одна не моя блондинка - ещё одно далёкое, ностальгичное, потому незабываемое. Ведь когда-то мы были чище.

И были долгие летние солнечные дни, и много смеха, и вечера, и я расчёсыал твои безупречно блондинистые волосы - долго и нежно, и это было пределом эротики между нами.

Сегодня, когда меня почти нет в загнанной усталости, озлобленности и обидах не на что, а ты осталась такой же светлой - может быть только для меня.
И когда увидел тебя в объятиях невзрачного юноши - кольнуло болью, ревностью, что должна была моей.

---

так и оставим...

Желания всегда исполняются, и всегда не так, как того хочется, поэтому желать нужно осторожнее, чтобы меньше обламываться.
Я чувствую себя совершенно измотанным, по-прежнему, как будто только это и неизменно, ищу работу.
Скатываюсь всё ниже, сейчас - собираюсь в продуктовый магазин продавцом, если не потяну работу на складе. По стойке смирно на протяжении двенадцати часов за десять тысяч в месяц - похвально, было бы куда падать ниже.
Устал слушать трёп напарниц в колл-центре, бесконечно-пустые фразы, но у них есть жизнь, которой я лишён и я продолжаю завидовать.
Во мне много зависти, иногда я думаю, что олицетворял бы этот грех, но слишком склонен ко всем остальным.
На душе сумбурно, потому что практически решено, что я делаю шаг назад, возвращаюсь к тому, что хотел преодолеть.
Сдаюсь.
Я пойду по накатанной дорожке, как все те, кто поступает правильно и прямо из тёплых рук родителей, пристроивших своих детишек в вуз, идёт на работу, куда те же родители благополучно дитятку направили, чтобы ни в чём не нуждалось.
Когда я шёл учиться, все окружающие, в первую очередь не в меру мудрые родители и их взрослые и серьёзные знакомые убедили меня в том, что для того чтобы поступить в вуз нужны исключительно связи, деньги или абсолютная гениальность. Медицинский? Да, детка, мы оплатим твои курсы, но ты сам будешь виноват, если не поступишь. А ты не поступишь. Кто может поступить в медицинский? Твоих школьных знаний для этого бесконечно мало, да и курсы не помогут, туда не берут просто так, "с улицы". Бауманский? МАИ? Ну что за глупости ты говоришь, в самом-то деле! То, что у тебя пятёрка по математике, значит только то, что твои учителя не хотят меня расстраивать и рады обзавестись лишним медалистом. Посмотрела бы я на тебя, если бы меня тут не было! Откуда бы они были, твои пятёрки, когда ты ни фига не учишься, и потенциал весь давно потерян. Ты себя исчерпал! Да-да, исчерпал. Иди-ка ты лучше в педагогический. Там работает знакомая знакомых моей коллеги по работе. Мы подарим ей коробку конфет. Вот тебе список тем, вот я тут набросала сами топики, сиди, учи.
Не помню, что я тогда читал, но точно не топики. И пил много. Когда мне было 15, случайно вышел разговор, который мог быть дать силы, но... Несколько часов беседы на мостики, скуренная пачка сигарет, нити слов, какое-то странное раскрытие перед незнакомкой и длинными ногами почти без груди, казавшейся и бывшей совсем взрослой передо мной-школьником. Годом позже, с ней же, в темноте замкнутой комнаты хирургически-точные пальцы по телу, холодная речь, как попытка лишения девственности - пьяно и расчётливо, окончивашаяся позором, вызванным отсутсвием нежности.
Но это другая история, с вузом никак не связанная.
Теперь я вернусь в свой универ. Я снова буду раздавлен невозможностью вырваться из круга. Я не могу остановиться и сказать "хватит". Тогда, может быть, у меня был выбор. Сегодня, оглядываясь назад, я понимаю, что мне нечего было бояться. Я мог бы поступить в любой вуз. Высшее образование доступнее, чем кажется. Чем казалось мне тогда.
Истекают отпущенные жизнью сроки, дни, месяцы, недели безвозвратно убитые требовательно и незаметно исчезают друг за другом.
Этот год был кошмаром. Кошмаром отсутсвия условий, кошмаром тотального безденежья, показавшего, что есть на 1000р в месяц это не подвиг и пенсионерам платят вполне справедливо, кошмаром сосуществования на одной территории, бесконечной усталости, загнанности, депрессии, невозможности воплощения желаний.
Этот год... на данном этапе доказательство того, что не прорваться.
Возвращение вызывает небывалое отторжение. Я не хочу, не могу идти назад. И загнан настолько, что жильё и немного денег кажутся мне настоящим раем.
Я ненавижу эти стены. Ненавижу звуки дрели, запах воды, неизбывную грязь, солнце-на-слепой-монитор, изъевшую посуду и душу ржавчину, полудоломанный сортир, вонючий подъезд, разваливающийся диван, выскакивающие пробки и выпадающие из стен розетки. Ненавижу бессонные ночи, утра, дни, крики ребёнка, беспросветно тупой и низкооплачиваемый неквалифицированный труд, скандалы, боль, секс, дешёвые сигареты и онлайн-игры.
Я ненавижу себя.
Я люблю этот город, в котором тяжело дышать и в котором я никогда больше не буду жить - мне не хватит отпущенного срока.
Я люблю эту осень, и прошлую осень, когда окрашивающиеся в разные цвета листья бились в ритме чуда.
Мне плевать, где потерялся я настоящий и плевать что не найти больше точки опоры под названием цель.
Мне безразличны те, кто рядом. Чёрт, зачем я вру всем, ребята, мне же плевать на вас по сути дела. Я не люблю вас. И вы мне не нужны. Только вряд ли я найду возможность от вас избавиться. Мелкий тоже безразличен мне. Я даже не верю больше, что он - моя надежда, я перечеркнул его - несбывшейся попыткой. Ещё несколько шагов, и я буду жалеть о том, что вряд ли найду способ избавиться от него.
Глубже, глубже в пучину...
Москва, я возвращаюсь, жди...

---

Спасибо за чистоту... За то, что этот вечер, грозивший стать предельно будничным, плеснул по эмоциям ощущением, подобным счастью. За напряжение усталых мышц, за воспоминания - на обратном пути - о том, что именно здесь я показывал тебе бегущий по асфальту сухой лист, а здесь, ты сказала мне о том, что хочешь показать мне, хочешь дать поверить, даёшь зыбкую надежду или то, чего я так жду - немыслимый, невыразимый свет, свет, по которому я так скучаю, которого мне так не хватает.
Ты спрашивала, есть ли в тебе лёгкость.. Лёгкость чистоты доверия, лёгкость осознания, что только ты можешь помочь - тебе ведь лестно что только ты - нехватает слов, как всегда, чтобы выразить блеск капель дождя в перспективе зрения.
Этот мелкий, совсем не летний дождь, теперь тоже тобой - и только тобой.
Я хотел бы сказать, что любил бы, если бы встретил в нужный момент, любил бы, если бы дала шанс любить, и даже научился бы понимать - видеть твой свет - несмотря на несбыточность зрительного восприятия, если бы позволила.
Отговорки, и довольно глупые, как ты выразилась однажды.
Редактировать, править строки, неглядя отправить - какая разница.
Ненарушаемые принципы тоже нарушаются, если дело касается собственного спасения, знаешь?
Ушла, бросила наедине с ночью - как отказ от спасения, как ограничение прав - всё, хватит, я расплатилась с тобой сполна, теперь твоя очередь вносить новый аванс - как предательство бескорыстия - уйти, когда всё ещё была нужна, когда только ты - утолением сотканной стежками вечности боли.
Я всё ещё пьян, я хочу быть пьянее, я хотел, падая к твоим ногам молить остаться, но знал, что это разрушило бы чистоту, за которую я был столь благодарен.
Я завоевал тебя - гранями, ровно настолько, чтобы украсть несколько капель твоекго внимания, несколько капель дождя на стёклах - отражением.
И душа, полная эмоций - тех или не тех, что искал, некогда разбираться.
Противоречие - раз в тысячелетие был одарен присутствием музы сквозь серую тусклость и вместо того, чтобы чествовать её, тупо нажрался.
Сегодняшниие смутные сны воспоминаниями смешнными с памятью о твоих словах... Отдать всё, ведь сейчас я свободен... свободен.. свободен?.. И только ты, трепетом век, теплом кожи, нежными и тихими нотами голоса, вознаграждением, стоящим поражений... Ты...

---

Борюсь со сном, который пытается схватить и не отпускать - я ведь знаю, что ты не станешь мне сниться. Мне снятся многие, кого я тысячу лет не видел и о ком ещё дольше не вспоминал, а ты - почти всегда лишь фальшивыми снами, только сюжетно, совсем без ощущения твоего присутствия. Я хочу, чтобы ты была рядом хотя бы во сне, но даже этого мне не дано. Я хочу впитывать образы, которые ты мне однажды не показала, я хочу обнимать тебя - осторожно, так, чтобы ты не заметила, только почувствовала, что ненадолго стало чуть теплее. Из окна бьёт яркое солнце - оно ослепляет, я пытаюсь приучить себя к солнцу, но из этого ничего не получается. Я разговариваю с тишиной, надеясь, что она внезапно ответит мне твоим голосом. Мне нравится лёгкий ветер на коже. Я думаю о том, что тот же ветер, возможно, касается тебя, и что, возможно, именно сейчас, а может быть, в какой-то другой, совсем другой момент, у нас с тобой на двоих одно небо.

---

В эти ночи переполняет какое=то нервное возбуждение, которое не даёт спать, в такие моменты нужно усилие воли, чтобы успокоиться, а я не люблю подобные усилия, уж лучше до последней капли сил изматываться, я это понял за долгое время, когда ложился спать гораздо раньше, чем мне это было нужно.
Ты.. Мысли о тебе...
Нет, не они не дают мне спать, но что бы я ни делал, что бы ни говорил, всё возвращается... В такие ночи мне хочется говорить с тобой. Мне хочется вернуть то время, когда я мог вслушиваться в твой голос, а может быть в молчание, по 6 часов подряд...

свяжись со мной...

свяжись со мной.. поговори.. напиши...
Сейчас совсем нет денег, только знаешь, мне было бы всё равно... я бы купил мобильную безлимитку... разорился бы на карточки...какое это имеет значение...
ты знаешь моё мыло. и умыло. и номер аськи. и оба телефона.
Я думал о тебе больше - когда-то... но никогда не было так, чтобы настолько нереально представлять тебя рядом...
столько личного - вытравленного, как боязнь признаться, что хотел бы, чтобы

...

мой сын называл тебя мамой
столько несвязных мыслей, на которых не хватает метафор, которые никто не услышит или никто не поймёт, и хочется бежать от них, но не говорить о тебе, не говорить о том, как смятение завораживает и заставляет краснеть, на простых словах, неспособных передать эмоции, нацеленных только на то, чтобы в этом смятении уловить немного человеческого тепла.
В такие ночи - такие летние, такие обесцененные и непонятые, мне нравилось быть одному. Мне нравилась пустота квартиры, темнота комнат... вспоминается постель где-то в районе коридора около телефонной трубки - заворачиваться в одеяло у телефона.. уползать курить на балкон.. где высоко и просторно... не закупорено.. не третий этаж...

я живу на третьем этаже корабля

я живу на третьем этаже корабля... и балкон как будто вделан в стену.. и окно едва открывается.. оно не пускает ночную прохлады.. а раскрытый балкон со странными несвинченными рамами не спасает от духоты....
дисгармоничные ноты - всё о будничном, да о будничном..
все три окна на одну сторону - и не только утро, день - солнце, солнце, солнце - где хвалёная пасмурность Питера? Я не заметил её за эти полгода...
Полгода на солнечной стороне...
Все стороны солнечные - ах, как неожиданно
а я не ценил свои окна, выходящие на рассвет...
я вспоминал своё письмо тебе - по мылу, нескладное, трёхлетней давности, когда приехал в город впервые - сознательно...
куда мне теперь до тогдашней безоблачности?
что волновало меня тогда?
причинённая тебе боль?...
кажется, примерно тогда было это "не сошлись характерами"
на что я ругался, что ты появилась... "свалилась на мою голову", кажется...
чёрт... на что я это сказал???? не помню...
чтобы научить страданию?..или любви.. или любви, обречённой на страдание...
ты не знала моего счастья оттого что ты рядом, да?..
зачем... зачем мне теперь эти ночи на кончиках нервов? "всё как всегда, только зачем без тебя" (с)
зачем у меня теперь нет даже лета освещённого одиночеством, когда захлёстывают эмоции, чтобы искать, искать...
искать вдохновения ли в строках?...
компьютер на троих - неслыханно...
как лист бумаги, который не разделить
я хочу слышать песни, которые слышишь ты...
я хотел бы...
ещё не сказать, что больше не могу.. ещё не сказать, что надрывно-пронзительная тоска способна заставить оставить всё и найти тебя - какой ценой?...
будет ли так...

---

Где-то глубоко в минусе, где-то на последней стадии, и ничего, что могло бы вытащить, ничего, что могло бы дать ещё несколько вздохов. Я действительно верил в то, что что-то может перемениться? Сколько наивности. Сколько боли, в манжетах закатанных рукавов. Эпизоды, желания, наслаивание событий, как запись, как статистика, но снова и снова без моего участия. Недоверчивое и бестрепетное блуждание по лабиринтам. Когда=то давно одна милая леди писала про меня, что я спиваюсь от неразделённой любви. Чего стоили тогда мои страдания, тогда, когда я мог быть счастливым тобой, когда я мог касаться невзначай твоих пальцев, чувствовать совсем близко запах твоих волос, запах солнца, доставлявшего дискомфорт нам обоим, когда я мог ловить полуулыбку в уголках твоих губ - глазами. Чёрт. Мне хочется броситься в публичность. Мне хочется кричать. Но я не могу, потому что в лёгких помещается слишком мало воздуха для крика, потому что связки слишком слабые, чтобы он был услышан. Где-то в глубине той пустоты, которую не заполнить недоверчивыми буднями, моя боль плетёт причудливые узоры, переливается тусклыми немногочисленными тонами, ищет и не находит выхода. Наверное, ты, ставшая моей болью - по своему желанию? - не поверишь, что в глубине тоски несуществования мне становится всё же легче, когда я думаю о тебе. Может быть не легче, но по крайней мере чище и светлее на душе. Ты не представляешь, как я омерзителен себе, когда творю то, что вызывает раздраенно-горькую усмешку, потому что между вариантами, ни один из которых не имеет значения, не бывает выбора. Сколько разбросанных недосказанных слов падают недоверчиво, разбиваются о пыль на полу, сами становятся пылью, сами исчезают. Ничего не значат ни усталость, ни уязвлённость, ни мелкие обиды, только то, что я снова один, только то, что я снова сделал неудачную попытку побега, только то, что сейчас - снова - наверное, тысячный по счёту за эти бесконечные несчитанные дни момент, когда ты особенно нужна мне и когда тебя нет рядом. Я разучился раскрашивать мысли - теперь они, увы, чёрно-белые. Между вчера и сегодня, сегодня и завтра не остаётся ночей, только тонкие перешейки из обрывков полёта по другим мирам. Есть неестественная голубизна неба, есть новое лето. Это первое лето, которому я не рад, к которому не стремился и которое не принесёт ни покоя, ни потрясений. Где-то внутри меня облака тишины. Где-то в далёком прошлом дыхание радости. Очарование взлётов и падений. Завораживащее и долгое падение вниз - равномерное, несмотря на то, что происходило только рывками. Холод пальцев, глубина отторжения, недосказанная и неиспытанная ненависть, неисполнвшиеся или незагаданные желания. Мне хочется кричать о том, чего нет, чего никогда не было, о том, что могло быть не более чем моей иллюзией, иллюзией, ставшей на несколько мгновений жизнью. Я не слышу в своих словах пафоса, которым они наверняка пропитаны. Давно не встречался с луной. Может быть, даже соскучился по её сиянию. Давно не видел закатов и рассветов, только яркий свет в окна, наверное они выходят на юг - неожиданно становится светло, неожиданно темнеет. Знаешь, это первое лето, в которое я не побываю в единственном месте, которое действительно родное и наполнено не только воспоминаниями всех сортов, но и неувядающими эмоциями различного рода, которые я безуспешно пытаюсь воскресить суррогатом. Я так и не показал его тебе, это место, мне так и не удалось позвать тебя с собой, наверное, я слишком слабо пытался. Как ты думаешь, дело в том, что я был слишком очарован тобой, что не пытался всерьёз ни завоевать тебя, ни принудить к чему-либо, что мне хотелось бы? Мне многого хотелось - с тобой - грозы, вина, дождей, множества разных дождей, полёта на облаке, недосчитанных звёзд над озером, тихих звуков гитары, громких рок-концертов, прогулок по лесу, катания на лодке, и на лошадях, поездки на двоих куда-нибудь далеко-далеко в плацкартном вагоне - чего-то ещё, что не вспоминается. Но у меня остались осенние листья и парки с озёрами, и набережная Москвы-реки, и задворки Олимпийского, и дорога до книжного, и Воробьёвы горы - станцией и горками. Как ты думаешь, у меня осталась хотя бы позабытая тобой самой частичка тебя?